... Иркутск
Доллар
Евро

Молодым везде у нас дорога?

Вновь назначенный министр по молодежной политике Александр Попов провел первое публичное мероприятие — встречу в клубе публичной политики. Свою вводную лекцию министр посвятил истории молодежной политики в Иркутской области.

От политики к внепартийной работе

— Во времена СССР я трижды избирался депутатом городского совета. В 1993 году советскую власть ликвидировали, я сразу для себя решил, что моя организация, в которой с буду состоять, — вне политики. У РСФСР — в отличие от других союзных республик — не было ни своей коммунистической партии, ни своего комсомола. Мы спрашивали старших товарищей: почему так? Нам говорили: нет, так нельзя, потому что нет своей компартии, а комсомол — резерв партии. В 1990 году мы провели свой съезд в Москве и создали Российский союза молодежи РСФСР. Думаю, мы правильно сделали, что создали эту организацию, — всего через год СССР распался, и если бы не было Российского союза молодежи, было бы намного хуже.

Много лет прошло, но РСМ и по сей день остается непартийной организацией, неполитической. РСМ много чего полезного сделал. Когда-то комсомол отвечал за всю молодежную политику, сейчас эта функция лежит на агентстве Росмолодежь, которое включено в министерство образования. Я считаю, что это ведомство должно быть самостоятельным. Я это говорил еще Ножикову: «Юрий Абрамович, у вас должен быть заместитель по работе с молодежью, со своим бюджетом, самостоятельное юридическое лицо». Многие чиновники были против, говорили, что молодежь все развалит, сами по себе они ничего не могут.

К сожалению, ожидания от этого ведомства не оправдались: комитет по делам молодежи преобразовали в ведомство по социальной политике, возглавлял его Николай Слободчиков, и он говорил, что так лучше, больше денег, больше задач. Весной 1997 года он ушел в отставку, мы предлагали новому губернатору Говорину все вернуть. Он нас поддержал, восстановил самостоятельный комитет по делам молодежи. Потом было многое: передавали в ведение министерства спорта, ликвидировали, а сегодня я благодарен губернатору Левченко за то, что он вернул самостоятельное министерство по делам молодежи. Во всей стране таких министерств всего шесть. Министерство должно не только декларации делать, оно должно эффективно работать, потому что иначе нас опять ликвидируют.

Да, мне через два месяца, 14 августа, исполнится 60 лет. Я полностью согласен с председателем правительства Александром Битаровым, который сказал, что министром должен быть молодой человек лет 35. Да, это правильно: молодежь должна заниматься молодежной политикой, должна управлять своей жизнью.

Естественный отбор

Я прошел по всем ступеням комсомольской работы. Работал в Ангарске, служил в армии. Потом меня направили в Ангарске в Юго-Западный райком партии, а потом однажды ко мне пришли комсомольцы и предложили принять участие в альтернативных выборах секретаря областного комитета комсомола. Это была уже перестройка. Я в этих выборах принял участие, потому что уже 10 лет работал в комсомоле и в партии, считал, что уже все сделал и знал. Ко мне приехали несколько секретарей и предложили участвовать — получилось так, что в первом же туре меня избрали. Другие претенденты показались мне достойными того, чтобы работать. Они сейчас продолжают политическую деятельность — это были Николай Слободчиков и Анатолий Прокопьев. Сейчас я член координационного Совета движения ветеранов комсомола.

Когда состоялись выборы губернатора, мы с группой товарищей были на молодежном форуме в Китае. Мне позвонили из Иркутска, после возвращения состоялась встреча с Сергеем Левченко, и он мне рассказал о своем видении молодежной политики в регионе. Он мне предложил эту работу. У меня были встречные вопросы к губернатору, потому что с Ерощенко я пытался встретиться несколько месяцев, но мне все время отвечали, мол «звоните позже». Ни для кого не секрет, что я на протяжении 10 лет под судебным прессингом: нас все время пытались вытеснить из помещения, которое мы занимали. В 2009 году на нас напало управление статистики — они, дескать, не смогут провести перепись, если не займут наше помещение. Поскольку мы общественная организация, нас можно вытеснить только по суду. Они наше помещение перевели в федеральную собственность, ходили и махали этими документами как флагами, а тем временем жгли нам оборудование, таскали нас по судам. В конце концов мы это отстояли, но тут начали на нас нападать областные чиновники. Началась борьба с минимущества, которая не кончилась до сих пор.

Как раз на встрече с губернатором я сказал, что для меня очень важно сохранить РСМ, и я теперь являюсь министром и возглавляю областную организацию РСМ. Прецеденты есть: министр спорта Мутко возглавляет Футбольный союз. Не думаю, что одно будет вредить другому, наоборот — государственным органам не хватает контакта с общественными организациями. Государственный орган должен заботиться о том, чтобы эффективно работать с общественниками: они не получают денег, работают в выходные и делают большое и важное дело для страны.

Новая структура министерства и направления работы

Пока изменений немного: управление по молодежной политике выстроило свою работу, сохранились сотрудники. Будет свой бюджет, своя бухгалтерия, а традиционные направления, отделы — они останутся. Министерству подчиняются государственные учреждения: центр реабилитации «Воля», центр профилактики наркомании, информационные центры. Меньше работы не будет.

Сам по себе факт ликвидации самостоятельных вузов, а потом и филиалов — это понижение статуса нашего региона. Есть информация, что даже медицинский университет может стать филиалом Красноярского университета. Мне обидно и больно. У меня такое впечатление, что в Москве никого не интересуют ни судьба вуза, ни студенты, ни преподаватели. Их больше всего волнует имущественный комплекс. Еще не будучи министром, я встречался со студентами ЕАЛИ, мы информировали о ситуации министерство образования через РСМ, но, к сожалению, общественность может только указывать государству на больные точки.

Что касается связей с муниципальными образованиями, то в последние годы эта связь была утрачена. Достаточно привести пример по реестровым организациям: количество их увеличивалось, размер поддержки сокращался. В дальнейшем, я считаю, нет никаких препятствий к тому, чтобы восстановить нормальную работу с муниципальными образованиями. С Домом молодежи быстро не получится: в 2004 году мы представили на БЭФе этот проект, сделали презентацию на молодежной секции в Байкальске. Все охали, поддерживали нас, все были за, никто не отказал. Но администрация Иркутска нам написала: «...как только закончим строительство Ледового дворца...». При губернаторе Мезенцеве Дом офицеров был передан в собственность области, и мы думали, что там будет создан центр патриотического воспитания. Там часть здания находится в аварийном состоянии, и были выделены миллионы рублей. Деньги были потрачены, реконструкция выполнена, а потом проектная документация теряет свое действие, и Дом молодежи до сих пор не создан. Еще два года назад мы вели активную борьбу, чтобы этот дом хотя бы не продали. Приглашали ОНФ, министра Никитина и разбирались, почему там хитрят. Мы поняли, что здание просто хотят оставить на зиму без отопления, разморозить, а потом сказать, что слишком дорого восстанавливать, и быстро продать. И сейчас эта борьба не закончена, во многом тут все зависит от позиции губернатора. Я слышал про обещания городских властей сделать Дом молодежи в бывшем клубе «Панорама». Это хорошее обещание, нужно продолжать в этом вопросе бить в одну точку.

Приоритеты в работе

Чем занимается организация, можно понять по ее бюджету. Вот кто из вас читал бюджет управления по молодежной политике в прошлом году? (В зале поднимаются две руки.) Ни копейки не потратили на лагерь «Байкал-2020» — сначала не провели торги, потом губернатор выпросил, чтобы оплатили коммерческие структуры, и до сих пор людям не вернули эти деньги, потому что все, кто их просил, ушли в отставку. 18 млн из бюджета остались, их никто не потратил — их перевели в спорт и потеряли, там никакого возврата не было. Весь бюджет был 92 млн, из них 47 млн на реабилитацию наркоманов, 10 млн — на поддержку талантливой молодежи. Я считаю, что это неправильно. На одаренную молодежь нужно тратить больше.

Борис Говорин говорил: «Ваши хотелки безграничны, а бюджет имеет границы». Мы можем добиться, чтобы а) не уменьшили стратегические направления, б) проверили расходование средств. Есть простые и понятные вещи: у молодежи есть потребность в достойной работе, хороших условиях жизни, комфортной среде. Вот над этим надо работать, чтобы люди не уезжали. Проблема с низкой оплатой труда в разных учреждениях мне давно известна — наши активисты работают в разных отраслях, я все это знаю. Не буду ничего обещать, не скажу, что никто не боролся, а я приду и буду. Создан профсоюз работников молодежной политики по инициативе руководителей отделов в Братске и Черемхово. Они будут защищать интересы этих людей, и мы чувствуем, что уже происходят изменения. При всей сложности дел в стране бюджет Росмолодежи увеличен в два раза. Поддержка со стороны государства некоммерческому сектору тоже в этом году увеличена — 4,5 млрд рублей, максимальная сумма за последние годы.

Я был противником лагеря Селигер, потому что там собирали по 50 тысяч человек на одном озере, — это такой удар по природе. Нужно проводить больше лагерей по регионам. В адрес нашего лагеря я тоже высказывал много критики, потому что когда 100 человек стоят в очереди за едой — это плохая организация, место было выбрано в 4 км от берега — людям тоже было обидно, что приходится почти час идти туда и обратно при загруженной программе. В целом лагерь – это интересный проект, есть там секция подготовки кадров для местного самоуправления — любой вуз готовит кадры, но если молодой человек занимается общественной работой, если он может сам готовить мероприятия и проводить их, это колоссальный опыт. Поэтому наш лагерь проводится при поддержке правительства области и под патронажем полномочного представителя в Сибирском федеральном округе.

Российское движение школьников учреждено недавно на съезде в Москве, и я очень надеюсь, что наше региональное отделение найдет такие организационные формы, что будет налажено взаимодействие между взрослыми и детьми. Координаторами назначены взрослые, в совете этой организации опытные педагоги, но голос детей должен быть слышен. В рамках РДШ создана «Юнармия», которая будет заниматься патриотическим воспитанием; есть у нас экологическое движение, есть скауты. Органы школьного самоуправления мы создавали первыми — согласовали с Виктором Игнатенко, а глава городского избиркома Кошкин паниковал и хотел нам все запретить. Только когда мы ему принесли все письма от разных органов власти, эти выборы состоялись и получили премию от губернатора Говорина. Ученическое самоуправление очень важно: первый председатель областного молодежного парламента Татьяна Воронова сейчас работает в администрации президента заместителем начальника управления.

Когда-то в Ангарске ко мне в райком пришли ребята, обвешанные цепями, — их на проходной пропускать не хотели. Мы им помогли найти помещение для репетиций, а потом пригласили на сенокос. Наладили отношения между спортсменами и этими неформалами, они вместе работали, вместе ели, сдружились. Нам часто говорят: вы собрали у себя сливки общества. Какие сливки? Эти ребята учатся, работают, а в свободное время еще и занимаются общественными делами. Они, пройдя эту школу жизни, никогда не потеряются.

Мы сделаем все возможное, чтобы юниорская лига КВН была в Иркутской области. Постараемся помочь с восстановлением туристического клуба Иркутска. В 2000-е годы именно мы, РСМ, занимались компьютерным ликбезом. Мы знаем людей, которые активно работают в социальных сетях, и хотя я сам не успеваю так быстро печатать, как молодежь, но Интернет, социальные сети — это очень важно. Я сам зарегистрирован в разных сетях, постараюсь с вами общаться. Если же говорить о том, что такое молодежная политика, то это просто: отношение власти к молодежи. И все.

 

 


Яндекс.Метрика