Наступает вкрадчивая, скрытная, многозначительная пора. Днем еще тепло, даже жарко. Но к вечеру уже чувствуется прохлада, а утренний туман долго не позволяет разглядеть, что происходит вокруг. В зеленой листве появляются красно-желтые вкрапления осени, стрекотание кузнечиков к середине месяца замолкает, на смену радостному оживлению природы приходит задумчивая тишина.
Это время, когда завершается одно время года, одна эпоха, а на пороге уже другая. Время и подводить итоги, собирать урожай, и встречаться с будущим. Огладываясь на вчера, всматриваться в завтра. Но все это еще неявно, еще не на общем обозрении, не на сцене.
Август-1991: революция в бархатный месяц. Фото ludirosta.ru
Новая реальность лишь на подходе, причем крадется неслышно, по-кошачьи. И, тем не менее, неотвратимо, неизбежно. Это и прощание, и преддверие, причем в мягком, бархатном варианте. Еще струится аура зрелых, сочных плодов, и кто-то по-прежнему беспечен, не думает о грядущих переменах и, тем более, не ощутил их легкое, неслышное прикосновение. Напротив, от пытливого взгляда не укрылись признаки сначала робкого, но с каждым днем нарастающего увядания, за которыми сперва листопад и холодный дождь с кратким, но последним отступлением и потеплением (бабье лето), а затем – стужа, вьюги-метели и белый саван долгой зимы.
Это Август – именно так, с большой буквы. Во-первых, потому что тихое, едва заметное, исподволь, перемещение от зноя к заморозкам порождает не всем открытые, зато очень глубокие и острые противоречия. И едва уловимые предчувствия, не вполне осознанные ожидания вдруг, для очень многих – «откуда не возьмись», приводят к очень резкой смене погоды прямо сейчас, на изломе, у незримой трещины. Хотя «на входе» даже большие потрясения – это лишь начало длинной цепочки событий, ведущих в морозную даль. Иногда с пронизывающим ветром, но бывает, что и в мертвящем безмолвии.
Даже за неполных три десятка постсоветской истории Август, словно комета в ночном небе, отмечен ярким следом. 1991 год – путч, ГКЧП и т.д. 1994 год – начало боевых действий в Чечне между Джохаром Дудаевым и оппозицией, ставших прелюдией к войне. 1996 год – бои в Грозном, Хасавюртовский мир. 1998 год – дефолт. 1999-й – Путин становится премьером, бои в Дагестане как прелюдия Второй чеченской. 2000-й – гибель «Курска». 2008-й – война с Грузией. 2014-й – пик боев в Донбассе. Август-2019 – ?
Этот месяц назван в честь первого древнеримского императора Октавиана Августа, и очень важно, что форма и содержание совпадают. Жизнь, привычки Августа, его след в истории символизируют качества месяца, речь о которых шла выше. Недавний разгул сенатской демократии, а затем гражданскую войну, которую с размахом «провернул» Юлий Цезарь, сменила гибридная смесь эволюции и реставрации. Взамен широты, открытости и бесшабашности Цезаря, а ля первого секретаря Римского обкома КПСС, пришла аккуратность, педантичность, скрытность, неяркость, изощренность и стальная хватка его преемника Августа. Он «устаканил» ситуацию и добился стабильности. Вообще, такую биографию трудно представить без предыдущего хаоса – в других обстоятельствах люди, подобные Августу, не столь востребованы.
Личную жизнь Август – приземистый, но мускулистый и натренированный человек – не выставлял на показ
В отличие от необузданного Цезаря Август просчитывал всё до мелочей. Потому и правил не 4 года, как его предшественник, а 44. Официально республику не упразднил, всегда выражал почтение и уважение к сенату, от броских почестей отказывался, на публике держался скромно, но твердо. Подчеркивал, что в Риме по-прежнему существует свобода.
А на деле… На деле всё было под полным контролем Августа, тот же сенат превратился в абсолютную пустышку. Сначала установилась мягкая, а затем, постепенно, и вполне себе жесткая диктатура. В обществе и на всех этажах власти царило тотальное, повальное двоемыслие, лицемерие, лживость и неискренность: было принято говорить одно («Рим поднимается с колен», «Главное – законность»), а думать другое. Иначе – проблемы. Именно Август для подавления смутьянов сформировал преторианскую гвардию, на которую с каждым годом все больше опирался. Преторианцы и особенно их командиры, в свою очередь, набирали вес в закулисных раскладах.
Насчет государевых обязанностей Октавиан проявлял трудолюбие и тщательность, переходящую в дотошность. Ценой за это была невероятная, немыслимая, всепоглощающая усталость. По оценке одного из современных историков, «взобравшись на вершину, Август, может, и мечтал спуститься вниз, но лесенка, по ступенькам которой он карабкался вверх, давным-давно исчезла… Он понимал, что навечно, до самой смерти, прикован к вершине».
Рим за время правления Августа в целом окреп, причем глава государства усилил не только «псов режима», но и армию, с помощью которой присоединил к Риму пару-тройку провинций. Заматерел и весь госаппарат, росший как на дрожжах. Август умел благодарить за услуги и поддержку, за верность и лояльность, но к недругам был мстителен, мелочен и беспощаден. Великодушие? Только когда одержана полная победа, и до пределов, даже гипотетически не угрожающих его безопасности. До умопомрачения властолюбив, но виду на этот счет не подавал. Ценил и с толком, без излишеств, проводил досуг. А еще был весьма суеверен, что, по утверждениям многих, «тоже совпадает».
За министра культуры у Августа был Гай Цильний Меценат. Хранителям «духовных скреп» была обеспечена сытная жизнь. Но в случае непорядка Главный вмешивался лично, в ручном режиме. Так, вольнодумец-эротоман Овидий (древнеримский Кирилл Серебренников) быстро довыступался до изгнания.
Личную жизнь Август – приземистый, некрупный, но мускулистый и натренированный человек – не выставлял напоказ. Известно, правда, что в его жизни были разводы, и не было сыновей. Впрочем, единственная дочь Юлия стала для отца головной болью, обретаясь в кругах, близких к древнеримской версии нынешних «Пусси Райот». Правда, это одно из немногих расхождений, сходства куда больше…
Август не щеголял богатством, был равнодушен к роскоши и скромен в быту. Тем не менее, по расчетам его современников (в том числе вхожих к императору), личное состояние Октавиана к концу жизни чуть превышало половину годового бюджета громадной империи. Доведись Августу жить в нынешней России с ее бюджетом, половина составила бы примерно 150 миллиардов долларов… Но удивительная деталь: царедворцы сообщают, что когда в римской казне возникал «затык», а восполнить его нужно было срочно, правитель латал дыру… из личных средств.
Народ поначалу Августа обожал, а со временем… как бы это точнее: привык, что ли, куда ж деваться. Потому как – кто, если не он? Тем более что остальным, много о себе возомнившим, буквально не давали высунуть голову – сразу «вжик», и готово.
Однако ненавидели правителя (разумеется, не афишируя) все же очень многие, тем более «под занавес», и предвестники будущих несчастий появились тоже тогда. Император (точнее, «принцепс», в переводе всего лишь «первый среди сенаторов» – называть вещи своими именами Октавиан не любил) скончался в возрасте 76 лет именно в последний месяц лета, который вскоре и назвали Августом. Примечательно, что, общаясь с огромным числом людей, властелин Древнего Рима провел жизнь, особенно поздние годы, в гнетущей атмосфере психологического одиночества…
Император Тиберий – кровожадный преемник Августа. Кто бы это мог быть?
Увы, у этой истории (или сравнительного жизнеописания?) нет хэппи-энда. После долгих колебаний-размышлений Август перед смертью передал власть приемному сыну Тиберию, который преуспел в дворцовых интригах, но как личность был на порядок мельче. Дальше деспотизм выступал уже в открытом виде, и началась вакханалия «охоты за ведьмами». Хрупкая стабильность катилась под откос. Преторианцы только успевали свергать и ставить одного императора за другим, причем каждый следующий превосходил по бездарности предыдущего. Ошарашенный народ не вмешивался, все глубже залезая под плинтус…
Разумеется, полных повторов в истории не бывает. А может – в нашем случае – не будет и вовсе. Хотя пока… Просто на дворе Август – месяц, который хочется назвать с большой буквы.
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»