Чем ближе первая полноформатная встреча Владимира путина и Дональда Трампа, заявленная на 16 июля в Хельсинки, тем больше подготовительная активность обеих сторон. Активность, однако, не прибавляющая, ясности. Россия и Америка настолько погрузились в соперничество и противостояние по большинству крупных вопросов, что найти реальные точки соприкосновения весьма трудно.
Сама по себе встреча в Хельсинки – уже победа Владимира Путина. А как еще назвать переговоры, которые стали возможны без предварительных условий со стороны Америки? Фото zen.yandex.ru
Тем не менее Трамп, очевидно, желает «продолжения банкета», который он вроде бы начал с Ким Чен Ыном. В своей манере президент США так и сыплет внесистемными, брутальными словечками типа «поладим», «достигнем отличной сделки» и т. п. Иными словами, встречу в Хельсинки предполагается провести в духе сингапурского саммита: ярко, сенсационно, расплывчато и не совсем понятно.
Ну ладно, в Сингапуре Трамп и Ким Чен Ын хотя бы подписали декларацию о намерениях, которую хозяин Белого дома тут же провозгласил большим успехом. Поживем – увидим. Пока же ясно, что, во-первых, Трамп играет не по многолетним правилам официального Вашингтона и, во-вторых, играет, прежде всего, с прицелом на выборы, желая понравиться избирателям.
Между тем сама по себе встреча в Хельсинки – уже победа Владимира Путина. А как еще назвать переговоры, которые стали возможны без предварительных условий со стороны Америки? То есть с нами начинают разговаривать, несмотря на отсутствие уступок с нашей стороны. Так, глядишь, со временем, «всё устаканится», а Крым будет по-прежнему нашим, Донбасс, по существу, – тоже. И в Сирии мы на коне, и в американские выборы не вмешивались, и Скрипалей не травили, и малазийский «Боинг» не сбивали и т.д. То есть с нашей стороны уступок нет, а с их стороны – уже есть: готовы разговаривать.
Во многом это повтор встречи в Сингапуре, хотя, конечно, есть и разница. Она, прежде всего, в масштабах и возможностях России по сравнению с КНДР. Мы все же самостоятельный игрок, а Пхеньяну, даже я ядерным оружием, еще далеко до статуса мировой державы. Поэтому Ким Чен Ына могут настоятельно уговорить сбавить обороты старшие товарищи в Пекине и Москве. У Путина же «старших товарищей» нет, мы сами с усами. Поэтому и линия Трампа – еще не факт что сработавшая в Сингапуре – тем более не сработает в Хельсинки.
Наверняка Трамп и Путин если о чем-то и договорятся, то в крайне расплывчатых параметрах. Однако Трамп покажет американским избирателям свою конструктивность: вот, поговорил с Россией, при этом ничего существенно не уступил. Ну а Путин тем более в выигрыше – ему вообще ничего уступать не надо: большинство российских избирателей этого точно не поймет. Максимум, на что они согласны, так это версия, по которой Штаты осознали свою неправоту и пришли к нам с повинной, и то лишь потому, что «Трамп – наш». Ну а мы им якобы в ответ: «Ну раз уж пришли, то так и быть, поговорим». То есть это Путин делает одолжение Трампу. Таков максимум, который наша аудитория готова поддержать насчет «проклятых пиндосов».
Да, чуть вероятнее подвижки по Сирии, Ирану и стратегическим вооружениям. Но, опять же, и здесь у Трампа мощная оппозиция внутри Америки. Да и с европейским странами НАТО у США сейчас охлаждение – разумеется, к радости Кремля. Но и новые сближения тоже зыбкие, хрупкие, ненадежные.
И все же один плюс предстоящей встречи бесспорен: сама атмосфера в отношениях двух стран, включая их руководителей, потеплеет, хоть и не намного. А это, по нынешним временам, уже неплохой, хотя и промежуточный итог. Точнее – очередной зигзаг, за которым последуют другие.
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»