Не уступать ни в чем – это дерзко, смело и даже героически. А еще смелее, когда сам пытаешься навязать правила игры. То есть не только обороняешься, но и атакуешь. Плохо, когда противостояние переходит все рациональные рамки и возникают две (а то и три-четыре) параллельные реальности. Часть планеты живет в одной, часть – в другой. И чем дальше, тем шире и глубже пропасть взаимного отчуждения.
Но и это еще полбеды. Еще хуже, когда несовместимость нарастает внутри одной страны, то есть среди соотечественников. Призрак гражданской войны до сих пор не исчез, более того – его контуры проступают из тумана четче, чем даже несколько лет назад. Правда, кто-то считает, что проблемы нет: одни запросто победят других. То есть урок истории напрочь не выучен: если не мыслить категориями насилия, то в гражданской войне нет и не может быть победителей. И цена, которую в итоге заплатили за свою победу, скажем, большевики, до сих пор аукается всей стране.
История учит тому, что она ничему не учит. Иначе мы бы не совершили столько ошибок, в том числе в XXI веке. Фото lenta.ua
Впрочем, неудивительно – история учит тому, что она ничему не учит. Иначе мы бы не совершили столько ошибок, в том числе в XXI веке. И не утверждали бы при этом, что всё делаем правильно. В принципе, происходящее сейчас на планете, не исключая Россию, – сплошной ремейк. Вот вам нарастание градуса самоуверенности, бравады, нетерпимости к иному мнению. А вот реальность – ситуация и в международных делах, и в экономике, и в общественной жизни. И нарастает соблазн все выше подниматься по лестнице, увы, на самом деле ведущей вниз.
Кто-то, может быть, скажет, что автор зря избегает конкретных примеров (а их множество), предпочитая аллюзии, намеки, общие слова. Но в том-то и дело, что в смелости, резкости и даже специфически понимаемом героизме мы зашли слишком далеко. И то, чего остро не хватает сейчас, – понять друг друга. Не обязательно согласиться, поддержать, принять иную точку зрения. Но хотя бы выслушать. И как раз в этом тоже большая напряженка, точнее – сплошной дефицит. Да, в основном с одной стороны, но пусть и у нее останется хотя бы символический шанс на переосмысление. Шанс, который, она, увы, пока не признала, будучи уверенной, прежде всего, что у ее оппонентов вообще нет шансов.
Между тем при таком подходе шансы потеряют все, не исключая страну в целом. История ничему не учит, но, словами великого русского историка Василия Ключевского, сурово наказывает за невыученные уроки. И под тихий шелест осенних листьев нарастает ощущение, предчувствие большой, колоссальной, неизмеримой потери. Наверное, еще можно ее избежать. И для начала надо перестать подниматься вверх по лестнице, ведущей вниз.
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»