В последние недели и дни резко возросли число и объем обвинений в адрес российской власти. Обвинений, надо сказать, не «вообще», «в принципе», теоретических, а по конкретным эпизодам. И не голословных, а подкрепленных какой-никакой, но доказательной базой.
Можно, конечно, и дальше «отфутболивать»: дескать, мало ли у России врагов, вот они и стараются. Но перевод стрелок убедителен и эффективен до определенной черты. А дальше его теснят вопросы «А как же все-таки насчет фактов? Было или не было? И если было, то как с этим быть?».
Разумеется, в центре внимания весь комплекс информации о «солсберецких похождениях». Тут и «приключения хакеров в Голландии». А чуть поодаль, вторым планом, но социально даже более острое сообщение о покупке пятиэтажной (пятиэтажной, а не пятикомнатной) квартиры площадью 1230 квадратных метров и ценой в 2 млрд рублей (примерно 30 млн долларов) в центре Москвы главой госкорпорации «Роснефть» Игорем Сечиным. Наши инстанции в ответ либо заявляют, что «сообщения СМИ и общественных организаций не комментируем» (пресс-секретарь президента РФ), либо просто посылают куда подальше (пресс-секретарь НК «Роснефть»).
Можно и дальше «отфутболивать»: дескать, мало ли у России врагов, вот они и стараются. Но перевод стрелок убедителен и эффективен до определенной черты. Фото sun-news.ru
Казалось бы, расследованиями в отношении высших эшелонов власти (кстати, занятие, по меркам многих стран, вполне обычное, можно даже сказать – буднично-рутинное) всерьез занимался только Алексей Навальный и его Фонд по борьбе с коррупцией (ФБК). «Сковырнуть» его – и всё смолкнет, тишь да гладь. И вот Навальный не вылезает из «кутузки», но… ситуация даже обострилась. Эстафету ФБК, по сути дела, подхватили сразу несколько расследовательских центров, среди которых выделяются «Инсайдер» и «Биллингкэт», работающие как в России, так и за рубежом. Подхватили мощно, с размахом.
Разумеется, опять не исключен перевод стрелок: мол, это козни Запада (включая ЦРУ, Ми-6 и другие спецслужбы). Они-де заказывают музыку, оплачивают счета и т.д. и т.п. Может, это так, а может, и нет. Но уровень, качество и масштаб обвинений таковы, что от вопроса «Было или не было?» не избавиться. И убедительный ответ на него может быть только предметным, детальным, по существу, а не на эмоциях, которые можно свести к фразе «Сам дурак!».
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»