Иркутск
«Эффект Горбачева» и транзит российской власти
Разговоры, уйдет ли Путин в 2024 году, из, казалось бы, отвлеченных (ведь впереди почти 5 лет) стали актуальными. Можно сказать, обрели плоть (рост экономики стремится к нулю быстрее, чем ожидали даже пессимисты) и кровь (московские протесты). А значит, и волнений наверху прибавилось. Тема перехода (транзита) власти вышла из-под контроля и уже правит бал сама по себе. Или, как выразился главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, транзит власти сейчас больше похож на власть транзита.
Что касается настроений в стране, то они, разумеется, с поправкой на технический прогресс, такие же, как в конце XIX – начале XX века. Все та же неприязнь, оппозиционность к главе государства со стороны продвинутого, креативного меньшинства. И нетерпение: когда же наконец-то он свалит или его удастся свалить? Все те же монархическо-безропотные настроения большинства: «Кто, если не он?», «Как же мы без него?» и, как руководство к действию, «Правь нами навсегда». И растущая пропасть между двумя частями России, при том что события развиваются по воле большинства, но ведут к тому, о чем предупреждает меньшинство.
Александр III правил лишь 13 лет, оставив репутацию успешного, а потому беды произошли уже при его преемнике. Фото rvio.histrf.ru
И комплексы у высшей власти, включая, разумеется, Владимира Путина, примерно такие же, как тогда. Особенно близки параллели с Александром III. Тот вроде и успокоил брожение твердой рукой, но, как оказалось, лишь укрепил фундамент будущих потрясений. Впрочем, предпоследний император правил лишь 13 лет, оставив репутацию успешного, а потому беды случились уже при его преемнике. Владимир Владимирович, как видим, правит уже намного дольше…
Так вот, комплекс первый: «если даю свободу, послабления, то вы должны быть благодарны и уж точно не покушаться на мою власть». На практике происходит иначе. Когда Пиночет стал смягчать им же установленный режим, то оппозиция вместо того, чтобы благодарить, кланяться в ноги, использовала первые же появившиеся возможности, чтобы... наехать на Пиночета и ускорить его уход из власти. Такая же история с южнокорейским лидером Ро Дэ У: он приступил к демократизации и вскоре стал одной из ее первых жертв.
Если о нашем Отечестве, то похожая история произошла с Хрущевым. Но самый яркий пример якобы «черной неблагодарности» – Михаил Горбачев. Тут вам и гласность, и перестройка. А в итоге скинули не те, кто хотел назад, а те, кто смелее рвался вперед. Правда, у Горбачева куда хуже, чем у Пиночета и Ро Дэ У, получилось с экономикой. Но и задача у него в этом плане была сложнее…
Путин явно сделал выводы и вожжи не ослабляет. Более того, нынешний тип власти в России вполне себе авторитарный и зиждется на игре интересов узкого круга приближенных вокруг президентского трона. Обида на смутьянов находит благодатную почву. Большинство все еще очаровано «эпохой стабильности», хотя ее давно нет, а ситуация развивается по сценарию, без оптимизма предсказанному меньшинством.
Комплекс второй, рядом с первым: «уступка – это признак слабости, уступишь хоть немного – потребуют уступить больше», «дашь палец – откусят руку». Здесь президенту, похоже, созвучны взгляды Солженицына – мол, Николай II на ровном месте спасовал перед «всякой шушерой» (Лениным, Троцким, Сталиным и Ко), и в итоге ужасная трагедия («красное колесо»). Поэтому президент нехотя, с большим скрипом уступил в Екатеринбурге. Затем восстановил справедливость в отношении Ивана Голунова – но тут настороженность еще очевиднее: журналиста освободили, однако ни жесткого наказания всех виновных ни тем более проведения давно назревших реформ в правоохранительной сфере не предвидится.
А уж когда начались московские протесты в связи с махинациями вокруг предстоящих выборов, тут уж в Кремле точно решили, что «хватит», что надо «тащить и не пущать».
Проблема охранительных настроений в том, что они идут поперек истории. Во-первых, нынешняя оппозиция в России – это абсолютно не большевики, хотя их сама же власть толкает к радикализации требований и действий. Просто многие (в том числе правители) отвыкли считать совершенно азбучные истины и требования, с которыми выступает оппозиция, нормальной, даже рутинной конкуренцией, а полагают сущей крамолой. Хотя, может быть, с точки зрения чьих-то сугубо персональных, личных интересов…
И уж совсем не просматривается 1917 год, на ужасы которого намекает, к примеру, мэр Москвы Сергей Собянин. Скорее, так пытаются скрыть полную неготовность к передаче власти через демократические процедуры конкурентных выборов.
Михаила Горбачева скинули не те, кто хотел назад, а те, кто смелее рвался вперед. Фото politobzor.net
Кто-то возразит – мол, у нас не Запад, где одни в открытую выигрывают у других, приходят к власти, забирают шапку Мономаха, а затем уступают ее снова. У нас есть в потребность в царе, мы не ценим и не понимаем эти самые «сдержки и противовесы». И пожалуй, наиболее важное: у нас слишком прочно (и порочно) срослись власть и собственность – и в системном, и в персональном смысле. Впрочем, это не оправдания, а, скорее, диагноз серьезной и запущенной болезни. Быстро выздороветь не получится, но надо хотя бы понемногу лечить, а не запускать дальше…
Во-вторых, двигаясь наперекор истории, невозможно удержаться в «золотой середине». Или – или. Если ты за кулуарный транзит власти (секретность, внезапность, преемник, без дискуссий, зачищенная поляна, «чужие здесь не ходят» и т.п.), то неизбежно будешь жестким и жестоким к тем, кто не приемлет «российской Византии». А твоя «пересидка» на троне, вопреки зову времени, будет нарастать. Со всеми вытекающими…
Если же станешь мягче, разрешишь оттепель, то тебе с теми или иными нюансами уготовлена судьба Пиночета, Горбачева или Ро Дэ У. Кстати, со временем рейтинг этих людей, их оценка в планетарном масштабе нарастают, причем со знаком плюс. Но, как правило, уже посмертно. Вопрос почти по Шекспиру: что важнее – власть любой ценой сейчас или благодарность потомков?
Юрий Пронин для ИА «Альтаир»
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Вконтакте Поделитесь новостью с друзьями: