... Иркутск
Доллар
Евро

Владимир Путин и остальные

До выборов президента России осталось чуть больше года

Согласно Конституции Российской Федерации срок полномочий главы государства составляет шесть лет. Прежнее четырехлетие удлинили на два года в 2008-м. Кроме того, зафиксирована норма, согласно которой должность президента нельзя занимать больше двух сроков подряд. Владимир Путин сначала отработал два четырехлетних срока с 2000 по 2008 год, затем возглавлял правительство с 2008-го по 2012-й, после чего вернулся на президентский пост. Сейчас он перешел экватор пятого года первого (или, если убрать «премьерский» перерыв,  третьего) срока.


Владимир Путин

В последний раз?

Таким образом, Владимир Владимирович возглавляет страну уже тринадцатый год, а если учесть, что, будучи председателем правительства, он фактически оставался «человеком номер один» в Табели о рангах, то завершается семнадцатый год правления Путина. И чуть больше года осталось до следующих выборов президента — если не сложится непредвиденных, форс-мажорных обстоятельств, они состоятся в первой половине марта 2018 года. Вероятно, это будет последний срок президента Владимира Путина. Вероятно — но не точно, а именно вероятно. Конституционную норму о двух сроках подряд можно отменить, не вводя при этом и норму о двух сроках без «подряд». С политической и технологической точки зрения такой шаг не представляет особых проблем: у Путина высочайший рейтинг, а все остальные органы власти, включая парламент, лояльны нынешнему президенту.

Но даже если президентский срок Владимира Путина с 2018 по 2024 год и впрямь окажется последним, это не значит, что он (конечно, в случае доброго здравия) не будет возглавлять Россию и дальше. Впрочем, лучше не забегать вперед, а вернуться к этой теме чуть ниже.

Плюсы от столь длительного правления очевидны: народ в своем большинстве буквально прикипел к Владимиру Владимировичу, и даже непростая ситуация в экономике не влияет на прочность позиций нынешнего главы государства. А это, как ни крути, мощный фактор стабилизации (спокойствия) и консолидации (единства). В основе такой конструкции — духовная близость Путина с большинством избирателей: действия, облик, манеры нынешнего президента соответствуют массовым запросам, что называется, «в десятку».

Но рука об руку с плюсами идут минусы. Сменяемость власти (реальной, не символической) — в общем-то, рутинная, обычная процедура в зрелой демократии — для современной России представляется сущей фантастикой. А слишком долгое пребывание на капитанском мостике одного человека ведет к смешению его личности с государственными структурами. Говорим «президент» — подразумеваем обязательно «Путин», говорим «государство» — опять «Путин». В чем проблема? В том, что критика в адрес Владимира Владимировича (обычное дело по демократическим меркам) становится «антипрезидентской», «антигосударственной» деятельностью, а раз так, то — вольно или невольно — в борьбу с такой деятельностью (то есть с критикой) понемногу вовлекаются правоохранительные органы.

Другой минус — массовый стереотип «Кто, если не он?». Собственно, поиски других и не ведутся. Но Владимир Владимирович, разумеется, не вечен. И чем дольше безальтернативность останется массовым ощущением и представлением, тем больше опасность, что когда-то в истории России произойдет очередной обвал, и дай Бог, чтобы его последствия были не слишком ужасны.

И потом — уважаем ли мы самих себя, считая, что в огромной, великой, духовно богатой стране с ее талантливым народом много лет и даже несколько десятилетий не может быть других достойных кандидатур на высший пост, кроме одной-единственной? В той же Америке президенту отведено четыре или, максимум, восемь лет. Дальше — смена власти, и никакие рейтинги не могут ее отменить. И даже Китай, где всеобщих, прямых, альтернативных выборов высшего руководства нет, пусть и в придворном, аппаратном режиме, с большой долей преемственности (внутри компартии), но строго, неукоснительно меняет кормчих каждые пять лет. А у нас — «Кто, если не он?»...

Почему молчим?

Более того, выборы президента Российской Федерации — безусловно, важнейшее политическое событие в жизни нашей страны. По объему полномочий глава государства намного впереди других ветвей власти — прежде всего, законодательной. Без преувеличения, у нас суперпрезидентская республика, где возможности Первого человека близки к царским. Значит, и выборы президента должны быть вне конкуренции по накалу и (невольный каламбур) конкуренции.

Такую картину мы только что наблюдали за океаном. Выборы президента США превратились в настоящую битву, где одновременно шли три войны — программ, личностей и компроматов. И это при несколько меньших полномочиях американского президента, чем его российского коллеги. А что же у нас?

У нас удивительная ситуация: в коридорах власти вообще не принято говорить о президентских выборах. И ладно бы, если это означало только поддержку кандидатуры Владимира Путина. Нет, дело гораздо хуже — многие вообще опасаются «президентской темы». «Такое впечатление, будто все куда-то попрятались, — отмечает руководитель Байкальского регионального фонда „Наша Сибирь“, иркутский политолог Максим Зимин. — Хотя несравненно менее значимые выборы депутатов Государственной думы вызывают у местных политиков куда больший интерес. Не думаю, что сам Владимир Владимирович заинтересован в „безмолвном“ избрании. Это было бы действительно медвежьей услугой президенту. Скорее мы имеем дело с чрезмерным усердием подчиненных, стремящихся угадать решение Путина, исходя из собственного мировоззрения».

Быль и небыль

Сейчас, на дальних подступах, прогнозируются четыре сценария главных выборов страны. Первый — привычно-инерционный, пресновато-скучноватый. Он же — наиболее вероятный (во всяком случае, пока). Баллотируются Владимир Путин («Единая Россия», Общероссийский народный фронт (ОНФ) плюс, видимо, «Справедливая Россия»), Геннадий Зюганов (КПРФ), Владимир Жириновский (ЛДПР) и, может быть, Григорий Явлинский («Яблоко»). Результат запрограммирован, осечек быть не может, но... Вот тут и возникает это самое «но». Даже многие из сторонников Владимира Владимировича хотели бы чуть-чуть драйва, хоть немного борьбы. Слишком уж привычен нынешний президент, очень уж давно у власти. И даже если «Мы — за!», то заинтересуйте нас хоть немного. Иначе — какой смысл голосовать, когда все ясно на десять рядов?

Между тем нынешнему президенту очень пригодилась бы высокая явка на выборы. Можно, конечно, достичь ее, используя новый виток мировой напряженности. Мол, «супостат у ворот!», «сплотимся еще раз!», «объединимся вокруг!». Но — это уже было много раз. А вот чего до сих пор не было — так это победы на классических выборах, где есть хотя бы видимость конкуренции. Будет конкуренция — гарантирована и высокая явка избирателей.

Фактор Навального

Второй сценарий — как раз с конкуренцией. То есть при наличии кандидата, который не только отмечает «плохие дороги в деревне Простоквашино», но и в принципе оппонирует Владимиру Путину по основным направлениям внешней и внутренней политики. Да, таким кандидатом может стать Григорий Явлинский. Но во-первых, как уже сказано, не факт, что разрешат баллотироваться даже ему. Во-вторых, ведущий «яблочник» тоже входит в когорту возрастных политиков, лишен свежести и новизны, удивить не сможет, а значит, и его результат гарантированно невысок.

Иное дело — Алексей Навальный. 40-летний политик плохо известен за пределами крупных городов, да и в них у него нет массовой поддержки. Но есть большой потенциал, и это доказали выборы мэра Москвы в 2013 году. Обладая на порядок меньшим организационно-финансовым и медийным ресурсом, чем кандидат «Единой России» Сергей Собянин, и не имея вообще административного ресурса, Алексей Навальный получил почти 28 процентов голосов. Иначе говоря, у Навального мощный потенциал «на вырост».

Несомненно, Путин выиграет у Навального. Во всяком случае, в 2018 году. Однако интерес к таким выборам будет большим, а явка избирателей — высокой. Соответственно, легитимность Путина как главы государства, и без того прочная, дополнительно усилится. К тому же Владимир Владимирович наконец-то впервые выиграет в открытом бою у реального соперника, в принципе иначе трактующего ситуацию в России и ее дальнейшее развитие. И за рубежом поаплодируют. Но...

Опять это самое «но». Все же выборы с наличием реальной оппозиции несут в себе элемент непредсказуемости. Грубо говоря, успех гарантирован на 99,9 процента, но не на 100. А даже от микроскопической доли риска в столь серьезном деле Кремль за семнадцать лет политической монополии явно отвык. Это вам не Борис Ельцин, рискнувший в 1996 году проводить выборы президента, на старте уступая Зюганову в три раза. Хотя и выборы 1996 года были, что называется, «Не дай бог!» (по названию зубодробительно-пропагандистской газеты, выходившей тогда многомиллионным тиражом).

Тем более если допускать Навального, то придется дать ему трибуну, допуск в государственные СМИ. А иначе — фикция, иначе он сам откажется от участия в выборах. Но (еще раз но!) один вариант — упоминать Навального раз в месяц, причем в отредактированно-невыгодном для него свете. Другой — дать оппозиционеру высказаться подробно, без купюр.

Поэтому первый сценарий пока наиболее вероятен, но на всякий случай готовится и второй. Уголовное дело по «Кировлесу», где фигурирует Алексей Навальный, отправлено на пересмотр. Если пересмотрят, то условный срок может быть снят, а значит, Навальный получит юридическую возможность баллотироваться в президенты. Что-то подсказывает — процедура пересмотра будет тянуться долго. Во-первых, в Кремле еще не решили, допускать ли Навального к выборам. Во-вторых, даже если допускать, то как можно позже, чтобы у оппозиционера не осталось времени на разбег.

Переписать Конституцию?

Еще один вариант, третий по вероятности, относится скорее к периоду после выборов 2018 года. Речь о том, чтобы изменить структуру власти, передав основные полномочия от президента к председателю правительства. При этом премьер-министр возглавляет думское большинство по итогам парламентских выборов, а президент избирается не всенародно, а на заседании парламента. Так выстроена властная вертикаль, например, в Германии, Италии, Израиле.

Изюминка такой реформы в том, что премьер, в отличие от президента, не имеет ограничения по срокам пребывания у власти — хоть десять раз и до девяноста лет. То есть Владимир Путин может оставаться у руля до 2030-го, 2040-го и даже дальше.

Но с этим вариантом тоже есть большие проблемы. Во-первых, все же громоздко — нужно менять Конституцию, причем серьезно. И даже лояльность парламента не помешает возникнуть «большим непоняткам» — к чему такой шурум-бурум? Между тем ответ очевиден — чтобы Владимир Владимирович остался у власти. Получается, правим столь фундаментальный документ, как Конституция, под сиюминутную ситуацию и под конкретного человека. С одной стороны, нам в России не привыкать — если человек хороший, чего бы не порадеть? С другой стороны, в таком случае даже огрызки от правовой культуры и надежд на действительное верховенство закона превратятся в прах...

А если без него?

Четвертый вариант — почти фантастический: президентские выборы 2018 года без участия Владимира Путина. Не будем рассуждать о совсем неожиданном, так как это общее место — с каждым всегда может быть всякое. Возьмем иной случай, когда Владимир Владимирович почему-то решил отказаться от следующего срока полномочий.

Еще раз отмечу: пока такое крайне маловероятно. Даже для того, чтобы на время «пересменки» символически передать регалии зиц-президенту Владимиру Медведеву, Владимир Путин организовал почти двухлетние гонки преемников — Иванова и Медведева. А сейчас ничего такого не заметно. Да, чуть впереди, на полшага впереди кремлевской знати два придворных харизматика — фактурный спикер Госдумы Вячеслав Володин и многоопытный «спасатель России» (сначала во главе МЧС, теперь — Минобороны) Сергей Шойгу. Плюс всегда под рукой экс-президент, а ныне премьер Дмитрий Медведев. Но форсированных действий по раскрутке кого-либо из них пока не наблюдается... В общем, ближайшие выборы президента наверняка пройдут с участием Владимира Путина.

Путин выиграет...

...И, как всегда, «но»: против кого, с каким счетом и при какой активности избирателей. Примерно к осени 2017 года ответы прояснятся. Пока же плюсом является хотя бы то, что президентские выборы в Российской Федерации впервые проводятся не по горячим следам думских (в марте после декабря или сентября), а через полтора года. Есть время подумать, взвесить все «за» и «против», чтобы — надежда умирает последней! — сознательно, по зову сердца и с большим интересом принять участие в главных, а значит, настоящих выборах.

Юрий Пронин, «Байкальские вести»


Яндекс.Метрика