В Иркутске открылась выставка «Город моего детства»

Все лето в Галерее сибирского искусства Иркутского областного художественного музея имени В.П. Сукачева будет работать выставка «Город моего детства», посвященная 358-летию Иркутска. Она является продолжением доброй традиции, существующей в художественном музее не одно десятилетие. Облик таких выставок меняется, но главная цель остается неизменной: привлечение общественного внимания к творчеству иркутских художников всех поколений. Экспозиция объединяет работы разных стилистических течений и позволяет увидеть, как привычный пейзаж стал точным инструментом художественного истолкования природного, городского и социального пространства.

Анатолий Костовский, Владимир Кузьмин. «Ангарский мост». 1963 год

Творчество Николая Васильевича Лодейщикова (1881–1943) задало высокую планку всем последующим поколениям иркутских художников, ведь его живопись базируется на лучших достижениях отечественного искусства в жанре пейзажа. Его картины Иркутска – это «портреты» спокойной, «скромной» природы, которые нередко являются документами времени.

Другой художник, работа которого представлена в экспозиции, Константин Иннокентьевич Померанцев (1884–1945) – разносторонний и глубоко мыслящий человек. «Он был в пол­ной мере увлечен живописью и скульптурой, графикой и архитектурой, занимался исследованиями древнерусского искусства и искусства Монголии», – отмечают краеведы Юрий Лыхин и Тамара Крючкова.

Николай Башарин. «Иркутский дворик». 1988 год

Пейзажи Алексея Петровича Жибинова (1905–1955) – это восхищение иркутской землей, которую он иногда покидал, но всегда возвращался обратно. Все, кто знаком с искусством художника, полюбили его жизнерадостные, насыщенные светом и цветом, живописностью и глубиной замысла произведения. И одна небольшая работа, представленная в экспозиции, позволяет нам вновь вспомнить Алексея Жибинова.

Иркутск Евгения Владимировича Шпирко (1922–2014) – это, как говорит искусствовед Тамара Драница, «тихая, почти интимная жизнь города, увиденная глазами мечтателя и поэта». Полотно «Ново-Ленино. Конечная» выполнено в лучших традициях отечественной изобразительной классики. В этом пейзаже больше чувствуется технически четкое мышление времени, чем в полотнах с нарочито «индустриальными» мотивами. По словам иркутского художника Андрея Рубцова, «работы Евгения Шпирко отличают тонкость колорита, безупречность композиции, светлый лиризм. Душевность, идущая от его работ, витает в самом воздухе его полотен…».

Людмила Статных. «Пейзаж с трамваями». 1980 год

Настоящим патриотом своей малой родины вошел в историю отечественного искусства Анатолий Георгиевич Костовский (1928–2018). «Всем, что есть во мне от художника, я обязан Иркутску», – сказал он в одном из своих интервью. Городские пейзажи Костовского несут зрителю ту спокойную радость, которая исходит от золотой листвы пышных деревьев, синевы чистого неба, архитектурных ансамблей города. Его полотна передают неповторимый сибирский колорит и трепетное отношение к старым деревянным домам Иркутска. «Прошлое всегда помогает нам понять настоящее», – признавался художник.

Наиболее известным живописцем, воплощающим в своих работах красоту нашего города, является Владимир Александрович Кузьмин (р. 1935). Он написал множество пейзажей, в которых всегда показаны его любимые «персонажи» – деревянные уютные домики и величавые церкви Иркутска. «Владимир Кузьмин – художник светлого, доброго, чуткого письма…», – отмечал Валентин Распутин.

Евгений Шпирко. «Ново-Ленино. Конечная». 1994 год

По самому характеру своего таланта Виталий Георгиевич Смагин (1937–2015) – живописец. Он мыслил цветом, им же передавал настроение, наделял различные тона определенной символикой. В основе его пейзажных работ всегда лежит широкая обобщенная мысль, именно поэтому многие из них звучат эпически. На полотне «Над Кайской горой» выразилось таинство, несущее обаяние легенды. Здесь свободное фигуративное начало органично включается в живописную среду, а главным выразительным средством является колорит.

Художником-визионером, вдохновленным движением жизни, предстает Борис Васильевич Десяткин (1948–1996). Остро реагирующий на перемены, которые происходили в стране и городе во время кульминации его творчества, он не боялся рисковать и быть непонятым. Его пейзажи просты и сложны одновременно. В них он уравнивает важное и неважное, высокое и низменное таким образом, что одно становится невозможным без другого… Представленный пейзаж «Иркутск» – это буйство цвета, в котором показал он жизнь воображаемую и жизнь реальную.

Анатолий Костовский. «Памятники архитектуры». 1965 год

Пейзажи Николая Николаевича Вершинина (1957–2007) передают остроту восприятия действительности. Тональный заряд «Весны на окраине города» звучит в унисон образному замыслу: выражает торжество бытия. «Поэтические символы органиче­ски соседствуют с конкретными персонажами в пределах едино­го живописного пространства моих полотен. Цвет, почти маги­ческий по выразительности, об­ладает способностью рассказы­вать сюжет, оттенять подробнос­ти духовной жизни человека», – говорил о своих работах сам художник.

«Мороз чередуется с оттепе­лью, день с ночью, добро со злом – все в мире законо­мерно и уравновешенно. В короткие студеные зимние дни вспоминаются долгие теплые летние, а добра и сол­нечного света хочется как можно больше», – отметил однажды Николай Петрович Башарин (1940–2015). Этот художник по-особому осмыслил природу, город и его жителей. Его произведения, камерные по содержанию и ласково-нежные в цветовом решении, – это ностальгия по тихим уголкам старого Иркутска. Башарин создавал живописные мелодии «от непосредственного, живого контакта с природой (рисунки с натуры) к обобщенному образу» (Тамара Драница).

Владимир Кузьмин. «Дом с мезонином». 1984 год

Пейзажи Андрея Филипповича Рубцова (1925–2016) представляют собой метафорическое отражение природы. В основе полотна «Вечер старого дома» – мотив, часто встречающийся в творчестве художника. Это деревянный дом, который, быть может, стоит на границе двух миров – частной жизни и жизни общества, он символ тепла и уюта, связи прошлого и настоящего. О полотнах Рубцова невозможно говорить, не объясняя его особого отношения к колориту: «Реальные мотивы в пейзажах художника преображаются в исполненную духовности и чувственной тонкости Идею цвета» (Тамара Драница).

Живописная трактовка природы Рубцова близка Евгению Орестовичу Турунову (р. 1951). Известный почитателям искусства как «артист цветов», в «Пейзаже Иркутска» художник показал свое хорошее знание культуры живописного ремесла. В этой работе ощущается внутренний драматизм, усиленный обобщенностью цвета, композиционным ритмом и таинственной недосказанностью…

В пейзажных полотнах Людмилы Леонтьевны Статных, творческая биография которой тоже продолжается, «не существует иерархического деления на главное и подчиненное, частное и общее, – отмечает Тамара Драница. – Элементы художественной формы соединяются в некую единую, изначальную целостность. В поэтической символике этой целостности звучат музыкальные «импровизы», в которых множество звуков и полифем, а поэт Анатолий Кобенков услышал… Сергея Рахманинова».

Живописная лирика Вероники Вениаминовны Лобаревой (р. 1969), по словам иркутского искусствоведа, «обладает необычным свойством внутреннего масштаба, способного существовать как в малом (миниатюрном), так и в большом (станковом) формате». Лобарева – одна из немногих современных художников, создающих живописные циклы, посвященные Иркутску.

Таким образом, около двадцати пяти живописных работ художников Прибайкалья из коллекции Иркутского областного художественного музея имени В.П. Сукачева, объединенных единым творческим пространством выставочного зала, раскрывают спектр индивидуального художественного виденья родного города. И знакомство с ними открывает целый мир столицы Прибайкалья.

Александра Нурминская для ИА «Альтаир»

Фото автора

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: